После более чем пятидесятилетнего конфликта мир в Афганистане остается недостижимым. Эта центральноазиатская страна имеет долгую и тревожную историю иностранной военной оккупации, насильственных действий воинствующего исламизма и региональных полевых командиров.
Кроме того, безопасность в стране так и не достигнута из-за неспособности центрального правительства восстановить внутренний порядок, обеспечить территориальный контроль и верховенство закона.
В 2001 году режим талибов был быстро свергнут коалицией под руководством США. Однако после почти 20 лет военного присутствия в государственном строительстве не было достигнуто большого прогресса.
Несмотря на то, что правительство США потратило более $2 трлн на войну и было убито более 3500 иностранных солдат из нескольких стран, влияние правительства Афганистана за пределами Кабула является не более чем символическим, а реальная власть принадлежит главным образом вождям племен, местным правителям и, конечно же, талибам. В целом создается впечатление, что Афганистан погрузился в цикл бесконечных войн, которые, кажется, никто не cможет остановить.
В этом контексте недавние сообщения о переговорах между США и Талибаном и о возможности того, что Вашингтон выведет большую часть оставшихся войск в ближайшем будущем, вызвали неоднозначную реакцию. Общественность США решительно поддерживает идею вывода войск из опасного «болота» на другом конце света, но большинство политиков в Вашингтоне неохотно одобряют такой план.
Даже среди геополитических аналитиков явно нет единого мнения о том, как действовать дальше. Проблема чрезвычайно сложна, и ее полное понимание должно начинаться с изучения исторических корней нынешнего кризиса.
Геополитика Афганистана в исторической перспективе
Афганистан — страна, не имеющая выхода к морю, в самом сердце Центральной Азии. Хотя отсутствие выхода к морю и пересеченная местность, препятствующая активному участию в международной торговле, не позволяли стране развиваться в процветающее общество, ее местоположение на протяжении всей истории имело огромное значение.
Примечательно, что голландско-американский геостратегический мыслитель Николас Спикмэн рассматривал Афганистан как страну, которая служит буфером между центром Евразии и ее периферией. Сегодня Афганистан граничит с Ираном, Туркестаном и Китаем и находится в непосредственной близости от Индийского субконтинента.
Афганистан веками находился на перекрестке цивилизаций. Его территория была частью Шелкового пути — коридора, через который шел поток товаров, идей, религий, болезней, технологических инноваций, войск, языков, валют, эстетических стилей и даже кулинарных предпочтений.
Интересно, что территория нынешнего Афганистана (ранее называвшаяся Бактрия) была завоевана в древности Александром Великим — посредством политических обещаний, адаптированных к местным условиям, а не военной мощи — во время его кампании по достижению самых восточных уголков известного мира.
Афганистан в «Большой игре»
В XIX веке Афганистан превратился в поле геополитической битвы, на котором шла ожесточенная борьба. В так называемой «Большой игре» в Средней Азии столкнулись сферы интересов имперской Британии и царской России.
Одни хотели защитить северный фланг британского владычества, а другие обеспечить себе выход в теплые воды Индийского океана. Эта несовместимость интересов привела к дипломатическим интригам, широкому применению шпионажа, тайных операций и военной силы.
Афганистан снова стал ареной соперничества великих держав в разгар Холодной войны, когда Советский Союз вмешался, чтобы защитить слабый светский. Несмотря на подавляющее военное, техническое и экономическое превосходство Советов, географические особенности и ожесточенное недовольство местных жителей оказались серьезными препятствиями для ведения войны.
Более того, открытое советское вторжение в Афганистан дало Вашингтону — особенно ЦРУ — возможность предоставить Кремлю свою собственную «Войну во Вьетнаме», снабдив так называемых моджахедов оружием, снаряжением и разведданными. Другие страны, такие как Пакистан, Саудовская Аравия и Иран, раздули пламя воинствующего исламизма, осуждая региональные геополитические амбиции Москвы и «безбожие» ее официальной идеологии.
Соответственно, то, что начиналось как борьба с повстанцами, превратилось в изнурительную войну за все более непопулярный режим и предотвращение распространения исламского фундаментализма, как лесного пожара, по советским республикам Центральной Азии, особенно с учетом массового прибытия джихадистов из различных частей мусульманского мира и недавний прецедент Иранской революции.
В конечном итоге война в Афганистане превратилась в черную дыру, поглотившую огромное количество экономических и человеческих ресурсов СССР. Это также нанесло ущерб имиджу Советского Союза в «третьем мире» и деморализовало само советское общество, особенно в контексте, характеризующемся растущими беспорядками в странах-сателлитах Варшавского договора в Восточной Европе, экономической стагнацией, падением цен на нефть и гонкой с конкурирующей сверхдержавой (США).
Катастрофический исход вторжения был одним из ключевых факторов, сыгравших роль в развале СССР. Этот исторический пример показывает, почему Афганистан часто называют «кладбищем империй».
Одна из причин, по которой так трудно завоевать Афганистан, — это его горная местность. Как утверждали такие мыслители, как Ибн Хальдун, Карл Шмитт и классические авторы по геополитике, люди — это живые существа, на мировоззрение и поведение которых влияют окружающие их обстоятельства.
В этом контексте важно понимать, что в горах на протяжении всей истории создавались клановые сообщества, которые неохотно соглашались с влиянием или авторитетом посторонних.
Бесконечная война в Афганистане
Хотя Советы в конце концов ушли, боевые действия никогда не прекращались даже после предсказуемого краха режима, который они активно поддерживали. Образовавшийся в результате вакуум власти спровоцировал конфликт между конкурирующими группами до тех пор, пока к власти не пришел Талибан — группа фундаменталистов, которую можно классифицировать как законного наследника моджахедов.
В результате Афганистан стал исламским государством, в котором действует одно из самых строгих толкований законов шариата.
Талибану удалось взять под свой контроль значительную часть территории государства. Помимо институциональной реализации исламизации, правление талибов характеризовалось другими проблемами.
Инфраструктура была в руинах, перспективы развития были мрачными, а страна стала почти своего рода сателлитом Пакистана (Исламабад рассматривал Афганистан как стратегический буфер против Индии). Еще большее беспокойство вызывало то, что Афганистан, возможно, стал основным инкубатором международного джихадизма.
В ответ на террористические атаки 11 сентября 2001 года, организованные поддерживаемым талибами саудовским террористом, Соединенные Штаты начали военную кампанию по свержению талибов. Некоторые страны НАТО (Канада, Германия и Италия), другие союзники США (Австралия и Новая Зеландия) и региональные ополчения (Северный альянс) присоединились к американцам.
Всего за несколько месяцев в рамках операции «Несокрушимая свобода» удалось свергнуть Талибан и осуществить политический переход. Учитывая глубокие географические, этнические, религиозные и политические связи между афганцами и пакистанцами, военные действия в конечном итоге распространились на Пакистан.
Постепенно так называемый театр военных действий «Аф-Пак» стал одним из глобальных эпицентров войны с террором. Но хотя Аль-Каида сильно пострадала и была обезглавлена силами США, Талибан все же не был подавлен.
Война продолжалась. Талибан перегруппировался и реорганизовался в повстанческое движение, которое сражалось со своими врагами с помощью асимметричной тактики. С другой стороны, специалисты по стратегическому планированию Пентагона не думали о том, что будет после падения исламистского режима.
Более того, проводимая политика оккупации, государственного строительства и восстановления потребовала огромных ресурсов, а преследуемые политические цели давно отошли на второй план.
Следует помнить, что война — это не технический вопрос, а исключительно политическое явление, цель которого должна определяться в соответствии с политическими критериями. В этом отношении попытка изменить Афганистан по западному образцу — как часть неоконсервативного «крестового похода» администрации Буша, и экспорт либеральной демократии и свободных рынков — провалилась.
Более того, устранение талибов в Афганистане и Саддама Хусейна в Ираке непреднамеренно воодушевило Исламскую Республику Иран на проведение экспансионистской программы, направленной на геостратегический проект региональной гегемонии, известный как «шиитский полумесяц».
Даже по гораздо более скромным меркам результат нельзя назвать успешным: нестабильность и беззаконие преобладают в значительной части страны; террористические атаки по-прежнему являются обычным явлением. Талибан оказался чрезвычайно устойчивым.
Развитие эффективных институциональных возможностей оставляет желать лучшего. продолжается кризис беженцев; постоянные сообщения о военных преступлениях ослабили легитимность. Афганистан стал крупнейшим производителем опия в мире, доходы от продажи которого подпитывают непрерывный цикл войны.
В стране, где перспектива получения стабильного дохода в сельской местности с помощью законных методов в значительной степени нереалистична, искоренение торговли наркотиками остается чрезвычайно сложной задачей.
Возможно ли прекращение конфликта?
Хотя ранее это было немыслимо, США начали дипломатические переговоры с Талибаном при администрации Трампа. Переговоры не были гладкими, но похоже, что появилась возможность для мирного урегулирования.
Однако важно помнить, что дьявол, как часто говорят, кроется в деталях, особенно когда эти детали связаны с разнородными группами интересов, ожесточенным межэтническим соперничеством и внешними геополитическими соображениями.
Вашингтон обдумывал идею вывода или сокращения своих сил, оставив только остаточное военное присутствие США (предположительно отвечающее за предотвращение террористических атак, которые могут напрямую противостоять интересам США). Это также могло бы помочь Вашингтону сосредоточить свою внешнюю политику на других горячих точках, в которых интересы США находятся под прямым ударом.
Если США сократят свое присутствие, пустоту власти заполнят другие. Москва, Пекин, Дели, Тегеран и Исламабад также заинтересованы в достижении своих геополитических и геоэкономических целей в Афганистане, поскольку эта страна является крупным торговым и энергетическим коридором.
Точно так же Афганистан является заманчивым призом за его минеральные богатства: в стране находятся значительные месторождения лития, редкоземельных элементов, промышленных металлов (включая железо и медь) и даже драгоценных камней. Более того, его неиспользованные запасы природного газа создают дополнительные стимулы.
Поскольку Соединенные Штаты готовятся к отъезду, Афганистан переживает поворотный момент. Тот факт, что история, кажется, повторяется со страной Центральной Азии, может отражать, что ее важность как геополитического центра сегодня так же актуальна.
Однако привлеченные туда крупные державы должны тщательно рассчитывать свои стратегические шаги как с точки зрения анализа затрат и выгод, так и с точки зрения взаимосвязи между доступными ресурсами / возможностями и желаемыми результатами. В противном случае плохое планирование или следование политике, основанной на абстрактных критериях или принятии желаемого за действительное, может привести к тем же катастрофическим последствиям, которые мы видели в прошлом.