Эрнест Ананг Квей пошел по стопам своего отца и продолжил традицию изготовления замысловатых гробов, которые отражали род занятий, мечты или ошибки умершего. Его заказы возводили похороны в ранг искусства — от самолетов до крокодилов.
Я шел по пыльной дорожке в стороне от главной дороги в Теши — прибрежном поселке на юго-восточной окраине столицы Ганы, Аккры, — и проходил мимо котят, потрошащих цыплят, и женщины, сажающей кукурузу. Она молча смотрела на меня, ее губы сжались в прямую линию. В воздухе витал запах коптящейся рыбы и звуки пилы. Повернув за угол, я оказался лицом к лицу с ней: красная рыба размером с кита с выпученными глазами и брюхом, жадно ждущим мяса.
Странные гробы
«Самый безумный гроб, который я когда-либо делал, был гроб в виде крокодила для священника-фетишиста», — сказал Эрнест Ананг Квей, выходя из-за края деревянного грузовика и вытирая руки о рваную ткань.
Эрнест принадлежит к уникальной группе людей, которые превратили смерть в искусство. Они делают причудливые гробы — okadi adekai на местном диалекте га — которые представляют профессию, ошибки или мечты умершего. «Кане Квей, мой отец, был первым. В 1950-х годах он занимался изготовлением мебели. Его бабушка, которая всегда хотела путешествовать за границу, но никогда не могла этого сделать, умерла, и он построил ей гроб в виде самолета. Затем умер великий рыбак, и его попросили вырезать гроб в форме рыбы. Людям понравилось, и последовали другие заказы», — объясняет Эрнест. В настоящее время в Аккре существует около 10 мастерских по изготовлению гробов, принадлежащих бывшим ученикам Квей.
Эрнест знакомит меня с его 24-летним учеником Блалой Томпсон. «Я не мог пойти в школу, поэтому хотел научиться ремеслу — я две недели собирал гроб-грузовик для торговца грузовиками», — говорит он застенчиво. На обучение профессии уходит около пяти лет. Каждый предмет вырезается вручную, в основном из местного дерева вава; предметы для более состоятельных клиентов изготавливаются из более толстого красного дерева и варьируются по цене от 300 фунтов стерлингов для местных жителей до 10000 фунтов стерлингов для зарубежных клиентов, в зависимости от уровня детализации и времени, которое требуется для выполнения заказа.
Президент США Джимми Картер, как сообщается, купил два таких гроба во время своего визита в Гану. «Один коллекционер в России пошел дальше», — гордо улыбается Эрнест.
Он ведет меня в помещение, где стоит коллекция гробов в стиле Вилли Вонки. Фотоаппарат, труба, мороженое, фен, омар с выпученными глазами, бутылка кока-колы, блестящий черный удод, желтоголовый орлан, колос кукурузы и даже гигантский муравей. Их разноцветную поверхность покрывает мелкая пыль — след сухого северо-восточного ветра Харматтан, дующего через Западную Африку.
Некоторые профессии более очевидны, чем другие. Ружье для солдата, труба для музыканта и орел для вождя — все они имеют свое значение. Но муравей? «Некоторые из них основаны на местных пословицах. Для посторонних смысл будет непонятен», — объясняет Эрнест.
Это гораздо больше, чем символ статуса: га верят, что умерший будет продолжать работать в загробной жизни, и гроб напоминает ему об этом. Предки обладают огромной силой, и чествование их большим гробом — хороший способ добиться расположения, причем семьи часто тратят на эту церемонию до годовой зарплаты.
«В чем бы вы хотели быть похоронены?», — спрашиваю я Эрнеста. «В самолете, как моя прабабушка», — улыбается он. «А ты?» Я никогда не думал об этом раньше, но эта идея начинает мне нравиться. Кажется, что это идеальный способ почтить и отдать дань уважения душе, переступившей черту, а не оплакивать потерянную жизнь.
«Что ты предлагаешь?». Эрнест молча смотрит на мои руки, к которых я держал ручку с блокнотом. «Ты писатель — я бы предложил перо!».