Новая «холодная война» или что на самом деле происходит в Арктике.
В августе Дональд Трамп объявил о своей заинтересованности в покупке Гренландии, крупнейшего острова в мире, расположенного в Северном Ледовитом океане. Оказывается, Гренландия не продается, а Трампа высмеяли за его дипломатический промах. Тем не менее, многие задавались вопросом, что могло стоять за этим беспрецедентным шагом, и вызвано ли это растущим интересом Америки к владению долей Арктики.
США — одна из восьми стран, окружающих Арктику — наряду с Данией, Исландией, Канадой, Норвегией, Россией, Финляндией и Швецией. Все они борются за права собственности на моря региона. Несколько стран уже представили официальные документы в ООН, которые утверждают право на обширные районы арктического дна. Изменение климата также открывает доступ к ранее закрытым льдом арктическим водам, делая этот регион более доступным, чем когда-либо прежде.
«Исходя из прогнозов, Арктика будет полностью свободной от льда, примерно к 2040-2050 годам», — сказал Ричард Пауэлл, географ из Полярного научно-исследовательского института Скотта в Кембриджском университете в Великобритании.
Этот всплеск интереса к региону получил название «борьба за Арктику» или более сенсационно, «новая холодная война», поскольку Россия и США являются здесь основными игроками. Но может ли Северный Ледовитый океан действительно принадлежать кому-то? И почему так много стран хотят владеть этой землей, заполненной дрейфующими айсбергами и белыми медведями?
Есть простой ответ
Арктика обладает огромными запасами нефти и газа. По данным Управления энергетической информации США, в недрах Северного Ледовитого океана находится около 90 миллиардов баррелей нефти — около 13% от всех неразведанных запасов нефти в мире и около 30% от всех неразведанных запасов природного газа на планете.
Сто лет назад об этом огромном богатстве природных ресурсов еще ни кто не знал, потому что у не было технологии для их разработки. В то время страны ограничивались исследованием только тонкой полосы моря вдоль своего побережья, а глубоководные районы Арктики были обозначены как открытые моря, которые не принадлежали ни одной стране. Однако благодаря огромному технологическому рывку, достигнутому в последние десятилетия, удаленные районы океана становятся все более доступными. Это вынуждает международных законодателей наверстать упущенное и расширить определения того, где страны могут законно присутствовать.
В настоящее время в соответствии с договором под названием Конвенция Организации Объединенных Наций по морскому праву (ЮНКЛОС) подписавшие его стороны могут разрабатывать ресурсы морского дна на расстоянии до 370 км от своей береговой линии. Но если страна может представить доказательства того, что геологические особенности морского дна, расположенного на большом расстоянии от 200-мильной границы, связаны с континентальной сушей страны, то ее юрисдикция может быть расширена на более глубокие моря.
Затем Комиссия по границам континентального шельфа (орган, созданный Организацией Объединенных Наций) решает, согласны они с этим аргументом или нет.
В Арктике такой подход позволяет странам, известным как «Северная арктическая восьмерка», захватывать большие полосы некогда неприкасаемого океана. Многие из их претензий сейчас сосредоточены на хребте Ломоносова — огромном глубоководном геологическом объекте, простирающемся через весь Северный Ледовитый океан. Несколько стран утверждают, что этот хребет является продолжением их континентального шельфа и может предоставить им доступ к большим площадям арктического дна и, следовательно, к огромным запасам полезных ископаемых.
Длинная игра
Все это указывает на будущее, в котором разные страны будут владеть кусками Северного Ледовитого океана. Россия и Канада — два крупнейших претендента, что неизбежно даст этим странам больше влияния в регионе.
Однако захват Арктики вряд ли произойдет очень скоро. Во-первых, сбор доказательств, касающихся морского дна и подготовка подробных докладов — это только что начатая интенсивная процедура.
Процесс принятия решения по этим претензиям займет десятилетия. Некоторые люди говорят о нескольких десятилетиях. Даже если страны получат такую возможность, им придется нести огромные расходы на транспортировку своих судов в Арктику, строительство глубоководной инфраструктуры и добычу нефти и газа на огромных глубинах.
«Поэтому на данном этапе претензии стран к Арктике в основном носят упреждающий характер», говорит Эми Лорен Лавкрафт, профессор политологии Университета Аляски и директор Центра арктических политических исследований.
«Речь идет о том, что давайте сделаем все возможное в рамках ЮНКЛОС, чтобы в будущем мы имели доступ ко всему этому пространству», — сказала она.
И все же, должны ли мы сейчас беспокоиться о том, что в конечном итоге изменит арктическое владение, даже если до этого еще осталось несколько десятилетий? Может ли борьба стран за доступ к нефти спровоцировать войну? И каково будет влияние на хрупкую экологию региона?
Неконтролируемая эксплуатация
Арктический совет, созданном в 1990-х годах восемью арктическими странами, содействует сотрудничеству между различными государствами и коренными народами региона, в частности, по вопросам устойчивого развития и охраны окружающей среды в Арктике.
У стран есть желание сохранить политическую и экологическую стабильность в регионе. Люди склонны думать об Арктике только с точки зрения окружающей среды или «холодной войны». Но есть еще много нюансов.
Это сотрудничество может также приобретать все большее значение по мере того, как другие, неарктические страны, такие как Китай, проявляют все больший интерес к этому региону. Китай никогда не станет арктической страной, но у него есть деньги. Он будет использовать эту мягкую силу для создания совместных предприятий (со странами Арктики) и других видов деятельности.
Сосредоточение внимания на «национальной борьбе за Арктику» может отвлечь людей от более масштабной и непосредственной угрозы для региона — изменения климата.