Африка — континент, обладающий колоссальными природными ресурсами, молодой трудоспособной частью населения и потенциалом для устойчивого экономического роста. Однако многие страны региона десятилетиями сталкиваются с системными проблемами, среди которых на первом месте — преступность, коррупция и слабость государственных институтов. Несмотря на международную помощь, реформы и участие африканских стран в глобальных экономических инициативах, рост насилия и правовой беспорядок продолжают оставаться ключевыми барьерами на пути развития.
По данным Африканского банка развития, около 40 % всех инвесторов, рассматривающих вложения в страны Африки, называют проблемы с безопасностью и правосудием основным фактором отказа от сотрудничества. В 2025 году ситуация усугубилась рядом громких скандалов, самым резонансным из которых стала история в Южно-Африканской Республике — одной из наиболее развитых стран континента. Министр полиции Сензо Мчуню был временно отстранён от исполнения обязанностей после обвинений во вмешательстве в дела, касающиеся политических убийств и связей с организованной преступностью. Этот инцидент не только вызвал внутренний кризис в правящей коалиции, но и стал символом более широкой проблемы — подрыва доверия к государственным органам по всей Африке.
Преступность и коррупция — это не просто социальные патологии. В ряде государств Африки они принимают институциональную форму, проникая в полицию, суды, правительство и даже в международные программы помощи. Многие страны оказались в ситуации, когда именно государственные чиновники и силовики становятся участниками или покровителями преступных схем.
В этой статье рассмотрены 13 африканских стран, где в 2025 году преступность и коррупция достигли наибольших масштабов, нанося урон не только экономике, но и базовому доверию граждан к власти.
1. ЮАР (Южно-Африканская Республика)
ВВП на душу населения: ~$6 000 (2024)
Уровень убийств: 36 на 100 000 населения — один из самых высоких в мире
Недавний скандал: 13 июля 2025 года министр полиции Сенко Мчуню (Senzo Mchunu) отстранён от должности «в связи с обвинениями во вмешательстве в расследования, связанного с организованной преступностью».
Претензии исходят от комиссара провинции Квазулу-Натал Нланхла Мкхванази, который заявил, что Мчуню ликвидировал спецподразделение, расследующее политические убийства, и получил выплаты от сомнительного бизнесмена.
Президент Сирил Рамафоса создал судебную комиссию под руководством заместителя главного судьи, а профессора Фироза Чахалиа назначил и. о. министра полиции.
Последствия: общественное доверие к полиции и правосудию снизилось, международные инвесторы обеспокоены, поскольку Всемирный банк оценивает потери южноафриканской экономики из-за преступности в ~10 % ВВП в год.
2. Нигерия
ВВП на душу населения: ~$2 400 (2024)
Проблемы: повсеместная коррупция в правоохранительных органах, действия террористических групп Боко Харам и ISWAP на северо-востоке, похищения с целью выкупа — сотни жертв ежегодно.
3. Конго (ДРК)
ВВП: ~$610
Уровень преступности: похищения, грабежи, сексуальное насилие — тысячи жертв; коррумпированные суды и полиция часто бездействуют.
4. Судан
После переворота 2021 года — анархия, вооружённые банды, конфликтующие группировки; ВВП на душу — ~$650.
5. Эфиопия
Военные конфликты на севере (Тыграй) и в других регионах, массовые нарушения прав человека, АВТ — сельскохозяйственные террористические атаки.
6. Сомали
ВВП на душу — ~$340, нестабильное правительство, группировка Аль-Шабаб контролирует территорию и совершает теракты.
7. Буркина-Фасо
С 2015 года — усиление активности джихадистов, продовольственный кризис, правовой беспредел, истории похищений.
8. Мали
Региональный кризис, джихадисты контролируют север, вооружённые тучи угроз, коррупционные аферы чиновников.
9. Мозамбик
Провинция Кабо-Делгадо: годами действует группировка ОНС, насилие, массовые убийства и изгнания.
10. Южный Судан
Наследие гражданской войны (2013–2018), беззаконие, вооружённые преступные формирования.
11. ЦАР (Центральноафриканская Республика)
ВВП ниже $500, контроль над ресурсами из рук вон, банды Séléka и anti-Balaka, массовые убийства.
12. Чад
Конфликты на границе, вооружённые группы, коррупция, отсутствие институциональной защиты граждан.
13. Либерия
После гражданских войн (1989–2003) уровень преступности остаётся высоким: убийства, грабежи, коррупция; ВВП на душу — ~$620.
Анализ ситуации в 13 африканских странах показал, что преступность и коррупция продолжают оставаться не просто побочными эффектами слабых экономик или политической нестабильности, но полноценными факторами, формирующими социально-экономическую и политическую реальность на континенте. В странах, где отсутствует независимая судебная система, институты не способны самостоятельно пресекать злоупотребления, а правоохранительные органы нередко сами вовлечены в криминальные схемы, государство перестаёт выполнять свои базовые функции.
Наиболее тревожный сигнал в 2025 году подаёт именно Южно-Африканская Республика — государство с относительно высоким ВВП на душу населения, развитой правовой системой и международной репутацией. Скандал вокруг министра полиции Сензо Мчуню обнажил хрупкость даже тех институтов, которые ранее воспринимались как относительно стабильные. Судебная комиссия, назначенная президентом Рамафосой, — это формальный шаг к восстановлению доверия, однако он сам по себе не решает проблемы глубокого проникновения коррупции в политический и правоохранительный аппарат.
Сравнительно бедные страны, такие как Сомали, Чад или Южный Судан, оказались в ещё более тяжёлом положении. Там влияние преступных группировок, террористических организаций и частных вооружённых формирований фактически вытесняет государственные структуры, особенно в отдалённых регионах. Преступность становится формой власти, а коррупция — обязательным условием выживания в системе.
В таких условиях развитие, инвестиции и даже гуманитарная помощь сталкиваются с системными препятствиями. Многие международные партнёры пересматривают стратегии работы в регионе, уделяя всё больше внимания не количественным, а институциональным реформам.
Пока преступность и коррупция остаются неотъемлемой частью управленческой практики в ряде африканских стран, устойчивое развитие будет оставаться недостижимым. Решение требует долгосрочной политической воли, прозрачности, реформ в сфере правосудия и — прежде всего — ответственности на всех уровнях власти.