Русский язык в Узбекистане — 22 апреля 2025 года, во время официального дипломатического визита в Узбекистан, министр иностранных дел России Сергей Лавров оказался в центре скандала, присутствуя на торжественной церемонии у Вечного огня в Самарканде. Инцидент, который начался, казалось бы, со случайного замечания о языке мемориальной надписи, быстро перерос в важную культурную и политическую тему для обсуждения в Центральной Азии и за ее пределами.
В этой статье рассматриваются семь ключевых фактов о скандале, раскрывающих более глубокие аспекты дипломатии, политики сохранения памяти и изменения геополитических настроений на постсоветском пространстве.
1. Момент, из-за которого произошел инцидент
Споры начались, когда Лавров посетил мемориальный комплекс «Скорбящая мать» в Самарканде — место, посвященное узбекским солдатам, погибшим во время Второй мировой войны. Возложив цветы к Вечному огню, Лавров поднял глаза и сказал своему гиду:
“Я вижу надпись на английском языке. Но я не вижу ни одной на русском”, — сказал он. “Мать — это самое святое”.
Надпись на мемориале гласит: «Ты всегда в нашем сердце, мой дорогой». Надпись выгравирована только на английском языке. Русской версии не существует, несмотря на исторические связи между двумя народами и использование русского языка в качестве общего в советское время.
При этом присутствовал министр иностранных дел Узбекистана Бахтиер Саидов, который хранил молчание во время обмена мнениями.
Несмотря на кажущуюся незначительность, замечание Лаврова было истолковано многими наблюдателями как завуалированная критика и тонкий дипломатический упрек, отражающий чувствительность Москвы к предполагаемому уничтожению российского культурного наследия на постсоветском пространстве.
2. Почему ожидалось, что на Мемориале будет русский язык
В советское время русский язык был не только основным языком общения на всей территории СССР, но и доминирующим языком официального общения, в том числе на военных мемориалах. Во время Второй мировой войны в Красной Армии служило более 1,5 миллионов военнослужащих Узбекистана, более 430 000 из них погибли. Памятники в честь павших, как правило, были двуязычными — узбекскими и русскими.
После распада СССР в 1991 году Узбекистан, как и многие другие бывшие советские республики, стремился восстановить национальную идентичность. На протяжении десятилетий надписи на русском языке постепенно заменялись или дополнялись переводами на узбекский или английский, особенно в туристических местах, таких как Самарканд, внесенный в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.
В этом контексте отсутствие русских на мемориале Скорбящей матери задело за живое, особенно тех в России, кто все еще рассматривает советскую победу во Второй мировой войне как общую жертву, которая связывает бывшие республики.
3. Реакция в Узбекистане
В Узбекистане комментарий Лаврова вызвал неоднозначную реакцию. В социальных сетях некоторые пользователи поддержали мнение о том, что русский язык заслуживает признания в историческом контексте, связанном с СССР. Другие, однако, отстаивали решение не использовать русский язык, утверждая, что мемориал был спроектирован для международного туризма и что английский был более практичным выбором.
Местный историк, Дилором Маматова из Самаркандского государственного университета, объяснила: “Это целенаправленная культурная политика. Английский язык является приоритетным для привлечения туристов со всего мира. Русский язык по-прежнему имеет культурное значение, но его больше не используют по умолчанию. Прошлое переосмысливается через призму национальных интересов”.
Это отражает более широкие усилия правительства Узбекистана по установлению культурной независимости при сохранении дипломатических отношений с Россией.
4. Символический жест, отодвинутый на второй план
Визит Лаврова должен был стать моментом общей памяти и дипломатического подтверждения. Российская делегация привезла венок, перевязанный лентой российского флага, с надписью: “От Министра иностранных дел Российской Федерации”.
На фотографиях с мероприятия, опубликованных Министерством иностранных дел России, Лавров запечатлен рядом с почетным караулом, лицом к огню и сидящей бронзовой статуе скорбящей матери. Эти снимки были сделаны с целью выразить торжественное уважение, но быстро были омрачены языковыми разногласиями.
Мария Захарова, официальный представитель МИД России, опубликовала фотографию Лаврова у мемориала с краткой подписью: “Мы помним. Мы чтим”.
5. Глубинная напряженность в российско-узбекских отношениях
Хотя Россия и Узбекистан поддерживают прочные экономические и дипломатические связи, в их отношениях наблюдается некоторая напряженность, особенно в вопросах мягкой силы и культурного влияния.
Россия остается одним из ключевых торговых партнеров Узбекистана и основным направлением для узбекских трудовых мигрантов — в России живут и работают более 3,5 миллионов узбеков. В то же время Узбекистан становится все более открытым для Китая, США и Турции в плане инвестиций и дипломатического баланса.
В 2021 году Узбекистан присоединился к Организации тюркских государств и принимал саммиты высокого уровня с участием президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, что в Москве восприняли с осторожностью.
По словам политолога Аркадия Дубнова, “Язык — это поле битвы по доверенности». Отсутствие русского языка может быть неслучайным — это свидетельствует об эволюционирующем национальном нарративе Узбекистана”.
6. Более широкая картина на постсоветском пространстве
Этот инцидент является частью более широкой тенденции «дерусификации» общественного пространства в нескольких бывших советских республиках. В Казахстане правительство приступило к языковым реформам, направленным на постепенный отказ от кириллицы в пользу латиницы. В Украине русский язык был удален со многих учебных заведений и общественных вывесок.
Языковая политика Узбекистана более постепенная, но последовательная. В 1995 году узбекский стал единственным государственным языком, и хотя русский по—прежнему широко распространен, особенно в Ташкенте и среди старшего поколения, его официальный статус снизился.
Один узбекский студент Самаркандского государственного института иностранных языков поделился: “Мои бабушка и дедушка свободно говорят по-русски. Мое поколение изучает английский. Речь идет о возможностях, а не о политике”.
Эта смена поколений указывает на изменение идентичности и устремлений.
7. Дипломатические последствия
Несмотря на ажиотаж в СМИ, ни Москва, ни Ташкент не обострили ситуацию. Официальной жалобы подано не было. Вместо этого официальные лица с обеих сторон подчеркнули сохранение дружбы и важность взаимного уважения.
На брифинге для прессы после мероприятия министр иностранных дел Узбекистана Саидов заявил: “Мы ценим нашу общую с Россией историю. Каждый народ по-своему хранит память, и Узбекистан чтит всех, кто сражался в Великой Отечественной войне”.
Лавров во время своих последующих встреч с президентом Шавкатом Мирзиеевым больше не поднимал этот вопрос публично. Вместо этого обсуждения были сосредоточены на евразийской интеграции, инфраструктурных проектах и 80-й годовщине Победы во Второй мировой войне, которая будет совместно отмечаться в 2025 году.
Язык, память и сила
Спор о пропавшей надписи касается не только фразы на мемориале. Это отражает сложное взаимодействие языка, истории, идентичности и дипломатии в регионе, который все еще ведет дискуссии о своем постсоветском будущем. Хотя комментарий Лаврова, возможно, был спонтанным, его волновой эффект подчеркивает, что символы прошлого сохраняют свою актуальность в настоящем.
По сути, споры вокруг замечания Лаврова связаны не просто с текстом — это яркая иллюстрация тихих, но глубоких изменений в политическом ландшафте Центральной Азии. По мере того, как Узбекистан переосмысливает свою национальную идентичность и культурное наследие, он тщательно выбирает грань между уважением к историческим союзам и утверждением нового, глобально ориентированного будущего. При таком балансировании даже высеченный на камне текст становится полем битвы за мягкую силу и суверенитет.